Хотите проду - получите и распишитесь)) Это я пока работаю такими темпами, а потом кааак зависну... 

***
Я растерянно окинул взглядом елку, праздничный стол и сидящих вокруг него друзей. Картина «Здрасьте, вас здесь не ждали…» Вернее, не ждали лишь двое. Но, в отличие от Ани, Матвей быстро сумел взять себя в руки. Девчонки-ранетки кинулись меня обнимать, начали засыпать вопросами… Я машинально улыбался и отвечал, кому-то кивал, обнимал кого-то… Но глаза невольно соскальзывали на так и не подошедшую, явно не знающую, куда себя деть, Аню. Матвей наклонился и тихо шепнул ей что-то на ушко. Она согласно кивнула и тряхнула головой, как будто отгоняя от себя мысли. А может, воспоминания?
Матвей, слегка подталкивая девушку перед собой, подошел ко мне и протянул руку.
- Привет, очень рад тебя видеть. Здорово, что выбрался, - художник улыбнулся искренне, по крайней мере, фальши я не почувствовал. Пожали друг другу руки – совсем как тогда, у школы. Наше первое знакомство… И такая же ревность.
Матвей вопросительно взглянул на Аню. Он явно не понимал, почему она стоит на месте как приклеенная. Надо же, как уверен в ее чувствах… Даже завидно. Интересно, сколько они встречаются? Полгода, год? А может, дольше? Производят впечатление сложившейся, прочной, любящей пары… И этот поцелуй. Что же я наделал три года назад, зачем уехал? Теперь поздно…

***
Я стояла в нерешительности. Девчонки подали пример, обняв и расцеловав Антона – подразумевалось, что теперь и я должна поступить так же. Вопросительный взгляд Матвея, который вполне благожелательно поздоровался с Антоном и теперь недоумевал, в чем моя проблема, прожигал насквозь. Он во мне уверен… Так зачем колебать его уверенность? В себе можно и потом разобраться, например, ночью. Лучше всего копаться в себе именно в это время суток… Я нерешительно подошла к Антону и обняла его, стараясь сделать это как можно более безэмоционально. Как будто и рада, но не так, как он мог бы себе представить.
- Я рада, что ты приехал, - мой голос прозвучал, как мне показалось, уверенно. – Мы скучали, - я выделила голосом слово «мы», уклонившись от поцелуя в щеку и высвободив свою руку из его ладони, и вернулась к Матвею, почти сразу же с облегчением почувствовав его руки на своей талии. Все отлично… Я справилась. И справлюсь. В конце концов, я люблю Матвея, и уверена в этом на сто процентов. А Маркин – это всего лишь воспоминание юности… Прошло три года. Слишком много… Мы выросли, и мне теперь двадцать. Я уже не та наивная девчонка, которая бежала, чтобы отдать Антону свою тетрадку со стихами…
Наконец-то все расселись, Коля вновь стал разливать шампанское. Слава Богу, Наташа догадалась посадить Маркина на другой конец стола – чего-чего, а понятливости у моей подруги было не отнять. Выпили за возвращение друга, попробовали приготовленное Наташкой жаркое… Полилась неторопливая беседа. Антон рассказывал о своей жизни в училище, потом начал расспрашивать нас о событиях последних трех лет. Я предпочитала отмалчиваться, хотя порассказать, конечно, было что. Мы все поступили в институты, кто куда – Женька, например, все-таки пошла на юрфак, Лера подалась в Щукинское, Лена на физвоз… Наташа поступила во ВГИК. Ну а я… Я решила стать врачом. Странная мысль, пришедшая ко мне почти в конце одиннадцатого класса… Но, несмотря на все трудности, я поступила и на данный момент благополучно училась на втором курсе. Матвей окончил вуз в этом году и сейчас стал довольно востребованным художником… Мы уже около двух лет встречаемся. Лена выскочила замуж сразу после окончания школы, и за кого бы вы думали? За Витеньку, нашего физрука. И уже через пять месяцев должна родить ему малыша. Я была свидетельницей у них на свадьбе, и с уверенностью могу сказать, что мои друзья самые счастливые люди на Земле…
Но, к сожалению, не у всех нас все так хорошо. Мне до боли в сердце жалко Наташу, которая до сих пор ждет и надеется… Под глазами у нее темные круги, и я готова поспорить, что она частенько плачет в подушку по ночам. Юра до сих пор не вернулся из Швейцарии, звонил оттуда всего пару раз… Я его понимаю, он не хочет расстраивать Нату. Лечение пока не помогает, но надежда все еще есть… И Наташа верит. Верит, что он вернется… Здоровый. Мы ее поддерживаем… И родители тоже. Пусть у нее все будет хорошо… Она этого заслуживает.
Я вздохнула и вынырнула из своих мыслей. Часы показывали уже три ночи, мы явно засиделись для кануна Нового года… Я толкнула Матвея в бок, чтобы он наклонился ко мне.
- Пойдем уже, а то завтра день насыщенный… Все равно все у Наташки не уместятся, а ко мне бежать – пять минут, не больше… - получив его согласный кивок, я встала, обошла стол и тихонько сказала Наташе:
- Мы пойдем уже, ладно? Завтра у меня, как договорились, - я заметила на лице подруги разочарование.
- Ну вот, а мы танцы хотели устроить… Ладно, идите уже, без вас обойдемся, - она шутливо пихнула меня. Я улыбнулась.
- Вы про соседей не забудьте, они вам за дискотеку в три ночи спасибо не скажут, - я чмокнула ее в щеку, помахала всем рукой и пошла в коридор вслед за уже вышедшим Матвеем, чувствуя на своей спине пристальный взгляд…

Ага, я от тебя другого и не ожидала)))) 

Если ты хочешь того, чего хочет Люба... *спряталось под кресло* Нееее)))

Она не того хочет, чего ты подумала))) Я тебе в ацке скажу, че она хочет, чтоб сюжетные тайны не раскрывать)))

Я тут немного Кадетство приплела))) не ругацца, чур)))  А вообще, полезно это, когда вырубают инет... Творческий процесс сразу семимильными шагами идет)))

***
Я знаю, что теперь не имею никакого морального права ревновать. Теперь ревновать ее может лишь один человек, и нам с ним, видимо, на роду написано быть соперниками. Он трогательно ухаживал за ней весь вечер, а она отвечала ему ласковой улыбкой… Они как будто бы были одновременно и здесь, и в каком-то своем мире. Да.. Действительно, все изменилось. За эти годы Аня стала еще красивее… И независимее. Она любила и была любима. Любовь накладывает на людей заметный отпечаток. А где был я? Где-то далеко, вместо того, чтобы дарить ей свои чувства…
Наташа сдержала обещание и мы отодвинули стол в угол, устроив дискотеку. Из стереосистемы теперь лился медленный лирический рэп группы «Слезы асфальта». Я часто слышал их и раньше, но теперь одна из песен задела меня за живое.
«А помнишь ли ты десятый класс?
И все как в первый раз, и вроде казалось,
Что это уже навсегда... Хотелось тепла, верили в чудеса...
Но делали вид, будто еще не любовь, а так...
Тогда никто не знал. А наши друзья улыбались, гадали, искали знак...
Расстанемся? Вместе останемся? Я понимал, это верно судьба нас свела...
По воле небес были вместе в романтической повести.
Если бы гордости меньше и злости бы - не было слез,
Вместо радости просто сказать бы "Прости!" и забыть...
Но увы, одна боль нам с тобою лишь видится,
Все позади. И друзья говорят: "Не грусти, все еще впереди!"
Но я знаю: за моею спиной догорают мосты...»
Я осторожно пробрался мимо увлеченно танцующих и время от времени целующихся Жени и Платоши и подошел к окну. Снег кружился и падал прямо-таки картинными хлопьями, четко вырисовывающимися на фоне темно-синего, почти черного неба. Красивая, таинственная и романтичная предновогодняя ночь. Только вот теперь появилось ощущение, что всю романтику в моей душе запорошило этим самым красивым снегом. Снегом равнодушия… Ведь эти хлопья не только красивы… Они холодны.
А за окном, несмотря на поздний час, царило оживление. Подъехала иномарка, из нее вышла молодая блондинка в красивой шубке и с ворохом пакетов. По двору наворачивали круги несколько собачников, которых, по-видимому, мучила бессонница, на лавочке сидел какой-то мужчина и курил… А в центре, около детской площадки, молодая пара играла в снежки. Я вовсе не удивился, когда с головы девчонки упала шапка и мелькнула знакомая копна темно-каштановых волос. Аня слепила снег в комочек и ловко запустила его в Матвея. Тот в отместку кинулся за ней. Пару минут они нарезали круги вокруг горки, а потом Матвей все-таки настиг девушку и повалил в снег. Я был готов поспорить, что звонкий смех Ани разносится сейчас на весь двор…
Мне было тяжело смотреть на это, но я был рад за нее. Матвей смог дать Ане то, чего не сумел найти для нее я. Взаимную любовь… Вновь взглянул в окно. Целуются, даже не выбравшись из сугроба… Я резко задернул штору и сел прямо на пол, прислонившись спиной к стене. Она счастлива. Это главное. А мне нужно уезжать обратно.

***
Я проснулась с ощущением праздника. Такое чувство всегда бывает под Новый год, будь ты ребенком, студентом, взрослым или стариком. Счастье, легкое, невесомое, как снежинки за окном…
Привстав на локте, я осторожно протянула руку и, стараясь не разбудить Матвея, попыталась отключить ночник. Но равновесие удержать не получилось.
Матвей заворочался подо мной и открыл глаза.
- Ох и нифига себе приятное пробуждение! – донесся его приглушенный голос. Я-таки дотянулась до тумбочки, щелкнула выключателем и скатилась обратно. На лице любимого играла широкая улыбка.
- Ну, ты могла бы так не торопиться… Мне было удобно и приятно, - я почувствовала, как его рука скользнула по моей талии, поднимаясь выше.
- И тебе доброе утро! Сколько спать-то можно? Час дня уже, между прочим, скоро народ придет… - я попыталась настроиться на серьезный лад. Получилось плохо, губы невольно растягивались в улыбке.
- Как скоро? – он не глядя нашарил другой рукой на тумбочке часы и взглянул на циферблат. – Они в семь обещали быть, и то не факт… Ты что, Леру не знаешь или Женю? Привычка везде опаздывать родилась вперед них… Так что времени у нас вагон с тележкой… - Матвей хитро взглянул на меня. Я расхохоталась и перехватила его руку, потихоньку подбиравшуюся к моей груди:
- Ну и что? Это только кажется, что времени много.. У нас еще куча дел, - я улыбнулась и попыталась выбраться из-под одеяла. Но как только я села и потянулась за резинкой для волос, сильные руки тут же опрокинули меня назад на спину.
- Дела подождут… - он слишком часто использует запрещенные приемы, чтобы меня уговорить…

***
Агашка и мама чуть не задушили меня, когда я переступил порог квартиры. Скучали…  Я попытался отогнать все пессимистичные мысли подальше и полностью погрузился в семейную суету. Разбирал сумку, укладывал подарки для родных под елку, помогал маме и сестре готовить праздничный стол. Домашний уют накрыл меня с головой, я давно не чувствовал себя настолько… любимым и нужным, наверное. Отец оживленно расспрашивал о б училище, в котором когда-то учился сам; я рассказывал ему про учителей, про занятия, про пацанов… И понимал, что начинаю скучать. Уже через два дня после отъезда появилось ощущение, что чего-то не хватает. Там тоже был мой дом, но дом более мужской, не такой уютный… И все же дом. По парням соскучился… Но сейчас там никого не было. Макаров наверняка улетел с предками осваивать экзотические страны, приручать верблюдов и залечивать душевные раны, Синица вроде собирался к Ксюхе в Англию, Печка, конечно же, в деревню… У Сухого тоже вроде были далеко идущие планы. Так что уехал я совершенно не зря. Если уж тут мне ничего не светит на личном фронте, то я хотя бы повидался с семьей… Я с нежностью посмотрел на мать, снимающую пироги с противня, сестренку, моющую посуду, отца, читающего газету… Хотя бы ради этого стоило сюда приехать.
- Антош, а ты чего такой грустный? – мама поставила передо мной кружку с чаем и тарелку пирогов. – Что-то случилось? Устал в самолете?
Я вздохнул.
- Да нет, мам, я же еще вчера вечером прилетел… Отдохнул уже, - мать ахнула и всплеснула руками.
- Где ж ты был все это время? Почему сразу домой не пришел?
Я подумал, что же ей ответить. Решил сказать правду – смысл врать по пустякам?
- Агашу будить не хотел, - я подмигнул сестренке. – К Наташке пошел, у них там все равно туса была… И «Ранетки» все были, и еще пацаны… В общем, нормально, повеселились, а потом я там ночевать остался – почти никто домой не разошелся, Липатова всех спать уложила. Только… - я запнулся. – Аня с Матвеем домой ушли, им недалеко было…
Агашка села рядом.
- Это та Аня, из-за которой ты уезжать не хотел, да? – все-таки у моей сестры абсолютно отсутствует чувство такта. Но с чего злиться на ребенка? Она же не со зла наступает на больную мозоль всей пяткой, просто любит меня и сочувствует. Пока, правда, немного неуклюже… Но я благодарен ей за это.
Мама выжидательно смотрела на меня, а отец выглядел все таким же погруженным в чтение. Я собрался с мыслями.
- Ну да, она… А что? Это давно было. Прошла любовь, завяли помидоры, - вяло пошутил я и сделал вид, что очень увлечен уничтожением пирогов, избавляя себя таким образом от дальнейших расспросов. Папа оторвался от газеты, мне показалось, что в его глазах мелькнула понимание. Мать вдруг всплеснула руками и кинулась вынимать из духовки новую порцию уже чуть-чуть подгоревших пирогов.
- Антон, к нам вечером Васильевы придут, у них дочка – загляденье! Красавица, умница, учится на журналистку, а хозяйка какая! Ты же Настю давным-давно не видел, она знаешь, какая стала… Надеюсь, ты никуда не намылился сегодня? – мама развернулась, вытерла руки о полотенце и ультимативно уперла их в бока. Я слегка пожал плечами.
- Ну, вообще-то собирался… Сегодня все будут вместе встречать…Мам, ну не обижайся, пожалуйста! Я посижу с вами часиков до одиннадцати, и вернусь не поздно, успеем отпраздновать наступающий и проводить уходящий… - я подошел к матери и обнял ее за плечи. – Мам, ну и Насте твоей не скучно будет, пока она здесь, я тебе обещаю, - пришлось пообещать с тяжелым вздохом.
- Она не моя, - огрызнулась мама.
Я постарался улыбнуться как можно более обезоруживающе и поднял руки:
- Хорошо-хорошо, не твоя. Ладно, народ, я пойду, гляну электронную почту и вообще в комнате разберусь... - я чмокнул маму, взъерошил волосы Агаше и вышел в коридор, надеясь, что сыграть безразличие удалось хорошо...

Виктор Михалыч
нинаю, чего я там разбила, бокал какой-нибудь)))
Сонечка
Спасибо)))

Люди, мня нереально прет... Жалко, маман гонит, я бы сегодня дописала... Ловите пока это)))

***

Когда я, наконец, вырвался от родителей, до двенадцати оставалось всего около получаса. Мама весь вечер сватала мне Настю, сажала поближе, просила поухаживать… Я был вынужден признать, что за эти годы девушка очень изменилась и стала просто красавицей. И по характеру, как я понял, проговорив с ней целый вечер, Настя была мягкой и доброй… Но почему же я не мог справиться с собой? Рядом сидела красивая рыжеволосая девчонка с задорным взглядом зеленых глаз и взахлеб рассказывала об учебе на факультете журналистики, а я представлял на ее месте совсем другую…
Она расстроилась, когда я сказал, что мне пора идти, я это заметил. Но я не предложил пойти вместе со мной. Почему-то не хотелось знакомить Аню и Настю. Возможно, потому, что юная журналистка мне все-таки понравилась? Все возможно… Но пока перебороть себя было слишком тяжело. Поэтому я тепло попрощался с Настей, предварительно обменявшись с ней номерами мобильников. Мы договорились, что обязательно сходим погулять до того, как я уеду. Ну что ж, а почему бы мне не сходить в новогодние праздники погулять с симпатичной девчонкой? Ведь у Ани есть Матвей…
Не дав невеселым мыслям окутать себя, я поднялся на девятый этаж и нажал на кнопку звонка. Послышался скрежет замка, и за распахнувшейся дверью я увидел хорошенькое, разрумянившееся личико Ани. Я улыбнулся, на этот раз совершенно искренне. Она была очень красива… Я зашел в квартиру, пожал руку вышедшему навстречу Матвею и вручил им с Аней пакет с подарками.
У меня давно не было такого веселого Нового года – часам к двум народ уже вовсю танцевал, количество выпитого явно зашкаливало, Я потанцевал уже со всеми «Ранетками», и теперь просто сидел, придвинув стул к окну, медленными глотками тянул из бокала шампанское и наблюдал за салютами… Красивые разноцветные фейерверки яркими искрами рассыпались в темно-синем звездном небе… Понимая, что уже поздно загадывать желание, я все равно неосознанно подумал: пусть она будет счастлива…
Поставив бокал на стол, я решил, что неплохо бы было ополоснуть лицо – в комнате уже было довольно жарко. Я вышел в коридор, вызывая из далекого прошлого примерный план Аниной квартиры. Ага, кажется, санузел в той стороне… Идя мимо дверей бывшей комнаты Ани (я не знал, оставалась ли она таковой и сейчас), я нечаянно услышал негромкие голоса… Один из них был голос моей любимой гитаристки.
«Подслушивать нехорошо… А уж подглядывать тем более», - настойчиво шептала совесть, когда я подошел к полупрозрачному стеклу двери и прислонился к косяку…

***

Это действительно был самый лучший праздник в моей жизни. Все было настолько здорово… Лишь когда я смотрела на Антона, становилось немного грустно. Он был такой одинокий, неприкаянный… Я мысленно одернула себя: с ума, что ли, сошла? Какой одинокий, какой неприкаянный? Тебе какое дело до этого?
Вволю натанцевавшись, я вспомнила, что уже два часа ночи. Матвей обещал бурное утро, а я до сих пор не выпила таблетку… Попросив прощения у Коли, с которым танцевала в данный момент, я тихонько вышла из комнаты и зашла в свою спальню. Черт, еще бы вспомнить, куда я коробочку в тот раз закинула… Я еще раз посчитала время. А, ну как раз, все правильно, за два часа должны подействовать, а раньше никто не разойдется, можно даже не надеяться… Я наконец раскопала таблетки и выпила две. Отлично. Задвинув ящик, я уже хотела было вернуться к ребятам, но тут дверь тихо приоткрылась и зашел Матвей.
- А ты чего тут одна? – спросил он с ласковой улыбкой. Я ответила ему тем же:
- Таблетку выпила, чтобы подействовать успела, - я почувствовала, как его нежные руки крепко обхватили меня за талию, потом скользнули под футболку… Я засмеялась и лишь поцеловала его:
- Нет, нет, не сейчас! Во-первых, полный дом народу, а во-вторых, тебе что, так детей хочется? – я провела рукой по его щеке и отошла к окну, любуясь расцветающими на ночном небе салютами.
- А что, если хочу? – горячее дыхание обожгло мне ухо. Я немного растерялась.
- Что ты имеешь ввиду? – мой голос прозвучал совсем тихо.
И снова одна его рука на моей талии, другой он аккуратно поглаживает мою ладошку.
- Я люблю тебя  больше жизни. Я хочу быть с тобою всегда, просыпаться вместе с тобой, засыпать… Хочу детей от тебя… Хочу умереть с тобой в один день… - я почувствовала, как на безымянный палец скользнул тонкий холодный ободок и в свете фейерверков увидела золотое колечко. – Выходи за меня замуж, и ты сделаешь меня самым счастливым человеком на свете…
Я стояла, не в силах вздохнуть. Почему-то из глаз текли слезы… Слезы счастья. Мысли прервал поцелуй – совсем как первый, робкий, неуверенный… Я ощутила, что Матвей боится. Боится, что откажу, рассмеюсь, сниму кольцо…
- Глупый, - шепнула я, развернувшись к нему лицом и награждая страстным поцелуем. – Я обязана тебе отвечать или ты и так все поймешь?